Sunday, December 27, 2015

Чайковский

19/7 Февр. [1888] <...>Речи. Моя речь. Ушел в 11 часов домой. Спал. В общем конечно это один из знаменательнейших дней моей жизни. Я очень полюбил этих добрых чехов. Да и есть за что!!! Господи! Сколько было восторгу и это совсем не мне, а голубушке России.

20/8 Февр. <...>Чехи очень симпатичные.

Дневники П.И.Чайковского. Москва: Музыкальный сектор, 1923. Репринт: СПб.: Эго/Северный олень, 1993. С.197-198.

(Вообще, Чайковский приезжал в Прагу на постановку Лебединого озера.)


NB: Там же упоминается Иосиф Пишна (Jozef Pischna, 15/VI/1826—19/X/1896), «чех, преподаватель игры на ф.п., проживший долгое время в Москве и пользовавшийся популярностью». Поскольку в энциклопедии он (как и Шебор, и пр.) не попал, вот выписка:

«Иосиф Пишна — чех по происхождению, был в 60-х и 70-х гг. прошлого века хорошо известен в Москве как фортепианный педагог, состоял преподавателем музыки в Сиротском институте при Воспитательном доме в Москве и занимался между прочим также и композицией, печатая свои композиторские опыты как собственность автора за счет богатых родителей своих учеников и учениц, которым и посвящал преимущественно свои произведения. Музыка его "Песни Маргариты" написана, как и глинкинская, на переводный текст Э.Губера ("Тяжка печаль")и издана в 1872 г. в Москве как собственность автора». (С.Попов. Гете в русской музыке // Литературное наследство. Т.4-6. М.: 1932. С.892.) В русской и чешской википедиях о нем нет статьи, английская же сообщает, что в 1840-1846 он учился в Пражской консерватории по классу гобоя (немецкая не согласна). Его учебник ф-но называется 60 Klavierübungen.

Sunday, December 6, 2015

eile

  1. Богомил Райнов. Советские болгарские шпионские романы в стиле Роб-Грийе. Почему-то ему вменяется в вину насаждение соцреализма, от которого он стилистически далек.
  2. Маклосски. Гомер Прайс.
  3. Магистер Рогерий. Горестная песнь о разорении Венгерского королевства.
  4. Переписка Аксенова, унылая и не живая.
  5. Переписка Стругацких.
  6. Лем. Возвращение со звезд.
  7. Lemas. Nenugalimasis.
  8. Познанский, биография Чайковского (много смешных цитат, но совершенно без источников, вообще; и так у всех, кто пишет монографии о Чайковском). И т.д.
  9. Публицистика Куликовского. Вроде такого: «Глазъ не успѣваетъ налюбоваться красивою картиною, а воображеніе, идя отъ научно еще не вполнѣ установленной, хотя и вполнѣ вѣроятной орографической теоріи, противъ воли уноситъ путника въ далекое прошлое».

Saturday, November 14, 2015

eile

  1. Берберова. Биография Чайковского (и под.)
  2. Эко. Имя розы. (неровный перевод)
  3. Нил Шубин. Вселенная внутри нас (то же, что Рогов, но сбивчиво).
  4. Курант. Что такое математика.
  5. Bulgakovas. Meistras ir Margarita.
  6. Лем. Сказки роботов.
  7. К.Бакли. Всё подряд.
  8. Lemchenas. Lietuvių kalbos įtaka.

Thursday, October 22, 2015

eile

  1. Апоколокюнтозис или Превращение божественного Клавдия в тыкву.
  2. Грамматика идиша Юдла Марка (последнее слово в которой "душа"). Оттуда же, граф:
    "Старая больная мама перебралась к нам, в нашу тесную квартиру". С.61.
  3. Повести Бакли.
  4. Бадхен. Еврейская нечисть. (Хорошая демонология по куче источников.)
  5. Алексеев. Общественная жизнь евреев, их нравы, обычаи и предрассудки, 1868.

Friday, October 2, 2015

3/30

אדער דריי, אדער דרייסיק. Either nothing or all. [oder draj, oder drajsɨk].

.(א זעלכע איז פון מיינער באבע (פון זלאטאנאשע

Wednesday, September 30, 2015

eile

  1. Талмуд и Гемара (пер. Переферковича). Цитата:
    Р.Наоам сказал: когда я был в Каппадокии, там жила одна женщина, у которой умирали дети после обрезания: обрезали первого, и он умер, второго — и также умер; третьего она принесла ко мне: когда я посмотрел на него, он показался мне зеленым.
  2. Английский перевод Талмуда с Мишной и Гемарой.
  3. Булычев.
  4. Гершом Шолем. Алхимия и кабала.
  5. Шнеур Залман из Ляд. Танья.
  6. Песнь песням, зуполне выложенная на русский язык доктором Франциском Скориною с Полоцка.
  7. С.Фруг. Встречи и впечатления: из еврейского быта. Т.1-2.
  8. Шолом-Алейхем. Йоселе-соловей.

Saturday, September 19, 2015

eile

  1. Вуди Аллен. Хасидские притчи с руководством. Автор думает, что это пародия потому что мало читал, доказательством чему приводится ниже пример из Бубера.
  2. Бубер. Хасидские предания.
    РАДОСТЬ В СУББОТУ
    Однажды у равви Баруха остановился почетный гость из Земли Израилевой. Этот гость был из числа тех, кто все время оплакивает участь Сиона и Иерусалима и ни на секунду не забывает свою печаль. Накануне субботы равви Барух в своей обычной манере запел песнь «Он, Кто благословляет день седьмой…». Дойдя до слов «Возлюбленный Господа, ты, ожидающий восстановления Ариелева*[104]», он посмотрел на гостя, сидевшего рядом, как всегда, в горе и печали. Барух прервал песнь и неистово и радостно ударил по лицу пораженного гостя, воскликнув при этом: «Возлюбленный Господа, ты, ожидающий восстановления Ариелева, в этот священный день субботы будь радостен и счастлив!» Только после этого равви Барух допел песнь до конца.
  3. Павал Касцюкевич. Зборная РБ па нягалоўных вiдах спорта.
  4. Петр I. Гистория свейской войны.
  5. Рытхэу. Дорожный лексикон.
  6. Пiстончык. Дэгенератыўный слоўнiк. Чудная книжка, вот страница оттуда:

  7. Бравый солдат Швейк.
  8. Двойная Лиза-Лотта.
  9. Мишна, пиюты, псалмы и т.п. Мишна:
    (ג) מִבְּלָאֵי מִכְנְסֵי כֹהֲנִים וּמֵהֶמְיָנֵיהֶן מֵהֶן הָיוּ מַפְקִיעִין, וּבָהֶן הָיוּ מַדְלִיקִין, וְלֹא הָיְתָה חָצֵר בִּירוּשָׁלַיִם שֶׁאֵינָהּ מְאִירָה מֵאוֹר בֵּית הַשּׁוֹאֵבָה: ИЗ СТАРЫХ ШТАНОВ И ПОЯСОВ КОГЕНОВ ДЕЛАЛИ ФИТИЛИ И ЗАЖИГАЛИ ИХ в чашах на вершинах светильников, И НЕ БЫЛО ДВОРА В ИЕРУСАЛИМЕ, КОТОРЫЙ НЕ ОСВЕЩАЛСЯ БЫ СВЕТОМ БЕЙТ-ГАШОЭЙВА.
  10. Псалом 88 (89):12:
    Ф.Скорина: «Твоя суть небеса и твоя есь земля, вселенную и конца ея ты основал еси, север и море ты создал». В оригинале на месте слов «север и море» стоит צָפוֹן וְיָמִין — «север и право(е)», но в ашкеназском иврите — который учил Скорина — и идише ימין может значить мн.ч. от ים «море» (окончание ין- это арамейское мр. мн.ч., понятно, что в псалмах Давида ему не откуда взяться). В Вульгате стоит aquilonem et dexteram tu creasti. Правда в Септуагинте: τὸν βορρᾶν καὶ θαλάσσας σὺ ἔκτισας, то есть это от них море. В современных русских переводах от этой красоты не осталось и следа и пишут скучное «север и юг».

Friday, August 7, 2015

eile

  1. Латынина (десяток романов).
  2. קאפיטאן דרייפוס, דער פערשיקטער אויפן טייוולס אינזל
  3. דאליצקי. די פינסטערע העררשאפט ביז מיניסאער מירסקי
  4. Чулков. Повесть о Нетоне. Повесть о Силославе.
  5. Гистория о российском матросе Василии Кориотском и о прекрасной королевне Ираклии Флоренской земли.
  6. Томас Бернхард. Атташе французского посла (хорошая). Остальное скучно.
  7. Макиавелли. История Флоренции.
  8. Джером К. Джером. Про фотографа-любителя ("Увлекающаяся душа" или что-то в этом роде").
  9. Юн и Софус в замке принцессы Шиповинак.

Saturday, July 25, 2015

trash literature: בלייב שטיל פאדלעץ!

Let's start from quotes. Jakow Jerusalimski. Zikhroynes un shrifṭn fun a Byalistoker. Tel-Aviv, 1984. Z.118. (The book is here.)

Sunday, July 12, 2015

eile

  1. Крижанич. Граматично исказанье об русском языку.
  2. Крижанич. De non extrahendo frumendo. Экономическая идея (экспорт хлеба уменьшает народонаселение) не ясна.
  3. Эллрой. Черная орхидея. На словах "усталые но довольные" (описывающих секс), я решил остановиться.
  4. Дж. Снайдерс. Микробы хорошие и плохие (не худший научпоп).
  5. Н.Витсен. Путешествие в Московию (1664-1665). Я люблю читать путешествия через Петербург в те времена, когда Петербурга не было. Вот Витсен или Олеарий — они прямо через те болота едут, через Копорье и Ниеншанц, Неву описывают, — а Питера еще нету. Про Ригу:
    В этот день посол еще посетил здешний дом холостяков, где мы пили из больших серебряных чарок; и пьянствуют же в этом доме! Наши имена здесь записали. Этот дом, говорят, построен 400 лет назад Артом, королем Польши, для холостяков, здешних жителей.

    Люди говорят здесь на разных языках: некоторые горожане говорят только на латышском языке, другие — на верхненемецком, третьи по-рижски, т.е. на нижненемецком, самые знатные говорят на этих трех языках. Бани здесь тоже в обычае.

    Когда я увидел парад солдат и удивился, почему ни у кого из них нет ружья, мне сказали, что их отняли, чтобы не было баловства на улицах.

    Настоящая причина, почему нас до назначенного времени не хотели пускать в Москву, была в том, что они от Рождества до Богоявления пьянствуют и не хотят, чтобы в этом им мешали.

    Там же содержится такое глумливое замечание (в адрес Михалона Литвина):

    Язык содержит много греческих и латиских слов: do — я даю, theus — бог, tu es pecus — я устал, gramma — письмо.

    «Tu», переведенное как «я» — это просто описка, она есть и в оригинале: tu es pecus : ick ben moede. Сама же фраза представляет собой каламбур. Ибо латышское tu esi piekus (ты устал) передано через латинское tu es pecus (ты скотина).

Sunday, July 5, 2015

täna


bijau būti sniegas, bijau kristi į žemę,
trenktis, būti seniu besmegeniu,
bijau tavęs, bijau pomirtinio gyvenimo,
jei esu kiaulė, tada būti koldūnais,
būti dešra, būti klijais, laikančiais keturis metų laikus,
būti pigiai parduodamu mėšlu, noriu būti
brangiai parduodamu mėšlu,
nebevartojamas keiksmažodis,
laikas yra pinigai, tada šūdu geriau, bet bijau,
krenta raidės ir iš jų auga
grėsmė kažkuo būti, reikia būti, bet ne po mirties,
dabar reikia būti, ir geriau jau ne gyvuliu,
nes kitaip po visko keliausi į fabriką, į produktus,
nebijok, nebijok, nes ateis vasara, ateis vasara
ir aš ateisiu, ir tave pasiimsiu,
nupirksiu už 1,39 Lt, ištrauksiu iš šaldytuvo,
ir kalbėsiuos, kol vėl pradėsi kalbėti,
kol pradėsim kalbėtis, kol praeis šis gyvenimas,
kraujas išmuš smegenis į paviršių,
gyvensim ilgai ir laimingai
kaip kokioje pasakoje apie princeses
su gražiomis dešrelėmis, kurios net ir nebūdamos gyvos
yra daugiau nei dešrelės lėkštėj

боюсь быть снегом, боюсь падать на землю,
грохнуться, быть старым безмозглым,
боюсь тебя, боюсь посмертной жизни,
если я свинья, тогда быть мне пельменями,
быть колбасой, быть клеем четерехлетней выдержки,
быть дешевым навозом, а хотелось бы быть
дорогим навозом,
устаревшее бранное,
время деньги, тогда уж лучше дерьмом, но боюсь,
буквы падают и из них прозябает,
опасность быть кем-то, нужно быть, но не после смерти,
нужно быть сейчас, и лучше уж не животным,
а не то неизбежно отправишься в производство, на продукты,
не боись, не боись, ведь весна придет,
и я приду, приберу тебя,
приобрету за 1.39, выну из морозилки,
и ты заговоришь, ты начнешь опять говорить,
как начнем говорить, как пройдет эта жизнь,
кровь вышибет мозги наверх,
заживем долго и счастливо
как в какой-нибудь сказке про принцессу
с замечательными сосисками, в которых неживой материи
больше, чем на тарелке самих сосисок.

Mantas Balakauskas/ 2014. Iš kn. "Tyra kaip geltonas".


eile

  1. Мн. соч. Хайнлайна.
  2. Дж. Эллрой. Секреты Лос-Анжелеса.
  3. Лiтопис Яна Бiнвiльського
  4. Jan z Koszyczek. Poncyjan (powieść trzeciego mistrza).
    Był niektóry mieszczanin w niektórym mieście, który miał srokę, którą barzo miłował, tak iż ją zawżdy żydowskiego języka uczył, a ona sroka tako się dobrze była onego języka nauczyła, iż czyście mówiła. Ta sroka, cokolwie widziała albo słyszała, zawdży swemu panu powiedziała. Ten mieszczanin miał młodą a cudną żonę, jako wy macie, która nie miłowała swego męża, dlatego, iże jej był nie mił...
    Отсюда. Ну и прочее прекрасное: Bieniasz Budny — Historyja krotofilna o kupcu; Dyskurs o kołtunie polskim (de plica polonica), Рей и т.д. Всё это очень впечатляет. Не представляю, каково это — жить с 500 летней литературной традицией за спиною.
  5. Непейвода. Прикладная логика. Очень забавная книжка с человеческим лицом.
  6. Немецкие грамматики польского:
  7. M.Balakauskas. Tyra kaip geltonas.
  8. Scarron. Roman comique.
  9. М.Н.Бережков. План завоевания Крыма, составленный в царствование государя Алексея Михайловича ученым славянином Юрием Крижаничем. СПб., 1891.
  10. Пендервики (это не то, что вы подумали!)
  11. С.М.Якерсон. Оцар сефарад: от рукописной к печатной традиции. Важная книжка с очень плохими стихотворными переводами.
  12. Гершеле Остропольер. Просто для ежедневного чтения вслух.
  13. Crime and punishment (comic strip). Это вполне остроумно: Раскольников (Raskol) выступает в роли Бэтмена, т.е. идея "сверхчеловека" весьма ехидно буквализируется.

Thursday, June 4, 2015

eile

  1. С.Клейн. Анатомия Иллиады.
  2. Л.Винничук. Про древних греков и римлян (бодрая книжка, из которой можно делать много выписок).
  3. Ch. Lemchenas. Lietuvių kalbos įtaka į žydų tarmes Lietuvoje.
  4. Норрел и Стрендж.

Wednesday, May 13, 2015

eile

  1. Диалоги с Лемом.
  2. Воспоминания Плисецкой.
  3. Тутуола. Симби.
  4. Норрел и Стрендж.
  5. Акунин. Планета Вода (мура какая-то).
  6. Мемуары Маймона.
  7. Бесполезные воспоминания. Гоцци. (Ужасный русский перевод с французского. Впрочем, итальянский оригинал только что подробней, но язык так же сух.)

Wednesday, May 6, 2015

Набоков: Посещение музея (1938)

Маленькая повесть об эмигранте, который зашел в швейцарском городке в краеведческий музей, а вышел в советском Петрограде, откуда еле унес ноги.

Для сюжета этой нарастающей фантасмагории, или хотя бы для ее географии, можно предложить самое простое объяснение — оно дано на страницах «Других берегов» (1954), где в 11 главе Набоков вспоминает как ходил целоваться с Тамарой в самые пустые и унылые музеи. После Эрмитажа и Русского музея и появляется музей Суворова:

Постепенно из больших и знаменитых музеев мы переходили в маленькие, в Музей Суворова, например, где, в герметической тишине одной из небольших комнат, полной дряхлых доспехов и рваных шелковых знамен, восковые солдаты в ботфортах и зеленых мундирах держали почетный караул над нашей безумной неосторожностью. Но куда бы мы ни заходили, рано или поздно тот или другой седой сторож на замшевых подошвах присматривался к нам, что было нетрудно в этой глуши, — и приходилось опять переселяться куда-нибудь, в Педагогический Музей, в Музей придворных карет, и наконец в крохотное хранилище старинных географических карт, — и оттуда опять на улицу, в вертикально падающий крупный снег Мира Искусства.
(Другие берега)

Связь музея с набоковской повестью становится ясной посетителю, едва он видит в современном музее шарики. С набоковских времен экспозиция музея Суворова не менялась, и эти чертовы шарики («чаврики») все также покоятся в кругу других идиотских предметов, найденных русскими путешественниками в Швейцамии — и никак особо с Суворовым не связанных («цветы, собранные в долине Л...»). Набоков их тоже никак не мог забыть:

...фотография удивленного господина с эспаньолкой высилась над собранием странных черных шариков различной величины, занимавших почетное место под наклонной витриной: они чрезвычайно напоминали подмороженный навоз, и я над ними невольно задумался, ибо никак не мог разгадать их природу, состав и назначение...
(Посещение музея)

Швейция и швейцарский поход Суворова (то, что в школе проходят как «переход через Альпы») — основная и единственная тема музея. Он содержит пару пыльных картин, изображающих горный марш, пару знамен и предметики, привезенные из Швейцарии патриотами.

Получается, что юный Набоков видел Швейцарию в петербургском музейчике, а его герой попадает в Петербург в обратном направлении, через музейчик, в направлении, обратном суворовскому походу.

Вот и всё. Ужасная пробежка по следующим залам, которые всё больше и диковинней — это развертка в обратном направлении тех юношеских и детских прогулок по Зоологическому (скелет кита под потолком), Кунсткамере, Эрмитажу, которые всякий помнит, не только Набоков:

Между тем мы перенеслись еще в одну залу, которая уж совсем была громадная, судя по тому, что в ней помещался целый скелет кита, подобный остову фрегата, а далее открывались еще и еще залы, косо лоснились полотна широких картин, полные грозовых облаков, среди которых плавали в синих
и розовых ризах нежные идолы религиозной живописи, и все это разрешалось внезапным волнением туманных завес, и зажигались люстры, и в освещенных аквариумах рыбы виляли прозрачными шлейфами, а когда мы взбежали по лестнице, то сверху, из галереи, увидели внизу толпу седых людей и зонтиков, осматривающих громадную модель мироздания.
(Посещение музея)

Неудивительно, что в конце маршрута герой выбегает на именно снежную улицу:

Камень под моими ногами был настоящая панель, осыпанная чудно пахнущим, только что выпавшим снегом, на котором редкие пешеходы уже успели оставить черные, свежие следы.
(Посещение музея)

Как сказано выше, «опять на улицу, в вертикально падающий крупный снег Мира Искусства».

И, last but not least: целоваться в Суворовском никак нельзя — там очень маленькая экспозиция и она вся просматривается сторожем.

UPD: Оказывается, кроме личного биографического материала, у этой вещи есть и чисто литературная основа — «Стереоскоп» А.П.Иванова (1905).

Wednesday, April 15, 2015

eile

  1. Татуолу. Жизнь в лесу тысячи духов.
  2. Бакли. Верховые судороги и тп.
  3. Favoli per telefono (на пьяца Аржентина самое то читать).
  4. Денис Абсентис. Христианство и спорынья. Журнализм худшего толка. Ссылки на научные работы тонут в потоках бредового празднословия. Убогая мысль автора (впрочем, не евонная) сводится к тому, что похолодание Малого ледникого периода привело к распространиению ржи, а от нее все отравились спорыньей и так случились Темные Средние Века — от Крестовых походов до галюциногенной живописи Босха. Жаль что ответственную тему наркотиков в культуре вечно угаживают неотесанные одержимые мудаки. Во вступлении достается Гаутаме и Христосу, имевшим дерзость есть фиги, также крайне наркотические, боже-боже.
  5. А.Леневель-Лавастин. Забытый фашизм: Ионеско, Элиаде, Чоран. (Часть фамилий переводчик переврал, но книжка стоящая.)
  6. История халифата, том 2. Вполне усыпительно.

Wednesday, March 4, 2015

eile

  1. Берджес. Трепет намерения.
  2. Татуола. Пальмовый пьянарь и его заупокойный винарь.
  3. АБС. Малыш. Хромая судьба (в какой-то удивительной советской версии, где вообще все спиртные напитки заменены на кофе, пепсиколу и пр.). Полдень XXII век (я там искал описания общества будущего, но ничего не нашел, кроме тотального озеленения городов и выселения детей в интернаты). Понятно, что советским авторам было не с руки писать об альтернативных устройствах общества, но странно, что в целом эта тема с первой ¼ 20 века полностью иссякла. Что в литературе, что в кино.
  4. Леблан. Последние похождения Арсена Люпена. Между прочим, именно отсюда Акуниным заимствованы протагонисты для романа «Коронация», а именно благородный разбойник брюнет с усиками, нелегально расследующий зверские преступления, одновременно скрываясь от полиции, и — зловещий и таинственный злодей, убивающий своих жертв тонким стилетом, глава шайки, оказывающийся в конце концов обаятельной молодой женщиной, всё время пребывавшей рядом с Люпеном. Дело там тоже идет об императорской фамилии (только германской), да и подзаголовок Акунина «последний из романов» внятно отсылает к Последним похождениям Люпена.

    Раньше мне нравилось, что упражнение Акунина представляет собой как бы «12 стульев» наизнанку — повествование ведется от лица эдакого Кисы Воробьянинова, чьими глазами показан новый Остап Бендер (ну-ка, каковы были изобразительные и поэтические Фандорина? хорошо ли он рисовал?). А теперь я нашел и основной строительный материал. Читать Крестовского и Старую Москву, чтобы найти всё, чем заполнены щели этой конструкции, мне скучно.

  5. Кременцов. Наука и фантастика.
  6. Непокупный. Разные сочинения.
  7. Мир общественных насекомых. Оч. скучно.
  8. Рождение сложности (про эволюцию). Оч.скучно.
  9. Ф.Искандер. В тени кипариса (или что-то подобное).
  10. А.К.Жолковский. Новые милые виньетки.
  11. Эко. Маятник Фуко.
  12. Saint-Exupéry. Le petit prince.

Friday, January 23, 2015

eile

  1. R.Dahl. My uncle Oswald, Матильда.
  2. Конецкий. 4 том собр. соч.
  3. Планета новогодних елок.
  4. Гнилое яблочко (детская переводная книжка, довольно странная).
  5. Fun Nju-Jork biz Rexovot un curik. Я читал гл. XVIII про мордование идиша в Израиле (1919): Jidiš iz do trejf vi xazer. Очень четкое социолингвистическое описание (возростные группы, иерархия языков), кончающееся триумфальной сценой арабов, на идише рекламирующих свои товары.

Friday, January 9, 2015

eile

  1. Цацики (порно 12-).
  2. Покровский. Парикмахерские ребята (довольно безрукая фантастика).
  3. Кирилл Рогов. Удивительная палеонтология. Чудесная книжка.
  4. Булычев. 100 лет тому вперед.
  5. Цингер. Занимательная ботаника (совсем не занимательная).
  6. Роберт Данн. Дикий мир нашего тела:
    Впервые я увидел лобковую вошь в коллекции насекомых университета штата Коннектикут. Поясняющая надпись гласила, что ее обнаружили на сиденье унитаза в туалете после посещения его Деннисом Лестоном – этот пользовавшийся не особенно блестящей репутацией биолог, занимавшийся муравьями, умер совсем недавно.
  7. Кременцов про генеративную гигиену. Трогательное сочинение, где автор убеждает, будто наши фашисты (евгеники) были куда гуманней и человечней прочих.
  8. И еще читал я мемуары о языковой политике в Палестине (Нью-Йорк, 1919), написанные точным и прекрасным идишем, но названия я не помню и допишу его потом.

В поисках предназначения

Как известно, «Понедельник начинается в субботу» открывается цитатой из «Капитанской дочки»: я приближался к месту моего назначения. Эта цитата служит маркером несерьезного текста, капустника (как и многочисленные эпиграфы), — и не столько сама собою, сколько отсылкой к знаменитому сборнику пародий «Парнас дыбом», где это пушкинская фраза была взята как модель для прозаических упражнений.

Сами Стругацкие неоднократно заявляли, что пришли в научную фантастику по недовольству художественным уровнем имеющихся текстов, они демонстративно равнялись на современную им новейшую прозу: Хемингуэя, Стейнбека и проч., — короче, признавали свою вторичность.

Тем страннее обнаружить, что на третьей странице «Понедельника» живет цитата из Аксенова:

Оттуда, из-за забора, голос горбоносого произнес: «Василий, друг мой, разрешите вас побеспокоить». Завизжал засов. Кот поднялся и бесшумно канул во двор. Ворота тяжело закачались, раздался ужасающий скрип и треск, и левая воротина медленно отворилась. Появилось красное от натуги лицо горбоносого. «Благодетель!» — позвал он. —«Заезжайте!» Я вернулся в машину и медленно въехал во двор. (Понедельник, 1965)
Майор Калюжный собственноручно открыл большой висячий замок, чуть морщась от скрипа, потянул на себя правую половинку ворот и сделал приглашающий жест: «Прошу! Заезжайте!» <...> Кот, драный, шелудивый, с деловито-бандитской физиономией прошедший по казарменной стене, затем мягко, с прогибом спины ступивший на ворота и проехавшийся слегка на них, прежде чем спрыгнуть на землю и пропасть в лопухах. Все двигалось или держалось в пространстве, прежде чем пропасть. <...> Я въехал на штрафную площадку, а майор поспешно прикрыл за мной ворота, чтобы посторонний глаз не проявлял пустого любопытства. (В поисках жанра, 1972).

Сама мысль о том, что Аксенов заимствовал у Стругацких, выглядит достаточно безумно. Однако, если пораздумать, то и сам лейтмотив «Поисков» оказывается вполне близок «Понедельнику»: герой, не то фокусник, не то волшебник (на приеме «как совместить волшебство и быт» и строится «Понедельник») путешествует на личном автомобиле, наблюдает бытовые сценки, а в конце встречается с коллегами по цеху.

Я маразматически не помню, кому принадлежит мысль, что прорыв в литературе всегда возможен только в периферийных жанрах (Тынянову или Лотману?), но Стругацкие кажутся наилучшей ее иллюстрацией.

Чтобы рассуждение о литературной влиятельности Стругацких (а это оно) не звучало бредом беспочвенным, я сошлюсь на «Улитку на склоне» (1966/1976), где подробно разработана и топика тнз «деревенской прозы», и ее язык, и утомительная бессюжетность. Там всё готовенькое, с иголочки: и радиоточка, и хиреющее, ненужное село, и тоска, и кривые диалектизмы (впоследствии спародированные Стругацкими в «Хромой судьбе») — и всё это за 10, если не 15, лет до всякого Распутина, Белова и пр.