Чайковский

19/7 Февр. [1888] <...>Речи. Моя речь. Ушел в 11 часов домой. Спал. В общем конечно это один из знаменательнейших дней моей жизни. Я очень полюбил этих добрых чехов. Да и есть за что!!! Господи! Сколько было восторгу и это совсем не мне, а голубушке России.

20/8 Февр. <...>Чехи очень симпатичные.

Дневники П.И.Чайковского. Москва: Музыкальный сектор, 1923. Репринт: СПб.: Эго/Северный олень, 1993. С.197-198.

(Вообще, Чайковский приезжал в Прагу на постановку Лебединого озера.)

---

NB: Там же упоминается Иосиф Пишна (Jozef Pischna, 15/VI/1826—19/X/1896), «чех, преподаватель игры на ф.п., проживший долгое время в Москве и пользовавшийся популярностью». Поскольку в энциклопедии он (как и Шебор, и пр.) не попал, вот выписка:

«Иосиф Пишна — чех по происхождению, был в 60-х и 70-х гг. прошлого века хорошо известен в Москве как фортепианный педагог, состоял преподавателем музыки в Сиротском институте при Воспитательном доме в Москве и занимался между прочим также и композицией, печатая свои композиторские опыты как собственность автора за счет богатых родителей своих учеников и учениц, которым и посвящал преимущественно свои произведения. Музыка его "Песни Маргариты" написана, как и глинкинская, на переводный текст Э.Губера ("Тяжка печаль")и издана в 1872 г. в Москве как собственность автора». (С.Попов. Гете в русской музыке // Литературное наследство. Т.4-6. М.: 1932. С.892.) В русской и чешской википедиях о нем нет статьи, английская же сообщает, что в 1840-1846 он учился в Пражской консерватории по классу гобоя (немецкая не согласна). Его учебник ф-но называется 60 Klavierübungen.

Чехофилия: вырезки

Здесь нет готовой мысли, а есть материалы.

Впервые я обратил внимание на чехофилию, прочтя биографию Йосифа Шебора, гимназистом переведшего на чешский Ревизора, а в 20 лет, в 1867, переехавшего в Петербург домашним учителем в семействе академика Гротта. В последствии он стал наизануднейшим преподавателем латыни в ПИФИ и т.д., но довольно скоро стало понятно, что Шебор не такая уж редкость.

(К.Ф.Вальц. 65 лет в театре. Описаны 1860ые годы).

Наиболее внятно акценты расставлены у Бодуэна-де-Куртенэ:

(И.А.Бодуэн-де-Куртенэ. Цензурные мелочи. Краков, 1898. С.17)

Цитата принадлежит к статье 1887 года «Из новейшей польской поэзии», не опубликованной тогда, и описывает 1871 год. На фоне тотальной неприязни к полякам («надзея, до зобаченья — как не бить людей, которые произносят такие слова?» Салтыков-Щедрин, Господа Ташкентцы) становится понятно, что панславизм, великая мода эпохи, распространялся не на всех славян. Украинцы и белорусы и так были присоединены, поляков никак любить нельзя. Остаются сербы, болгары и чехи. Нет, для широго ума нет границ — найдутся лужичане, резьянцы, что угодно, но для ума политического интересны крупные формации. И вот кроме чехов не заметно, чтобы кто-то так массово перебирался в Россию.

Таким образом, рабочая гипотеза состоит в том, что панславизм на поверку был модой на чехов и ничем более.

Это пока всё.