- Василий Бетаки. "Снова Казанова". Воспоминания переводчика. Много и интересно про всех переводчиков с шестидесятых и далее.:
Е. Г. Эткинд же "изобрёл" и сам всегда вёл устный альманах секции "Впервые на русском языке", который "выпускался на сцену" Белого Зала два-три раза в год.
В Париже Галич написал "Осенние прогулки", — свой вариант "Оперы нищих". Совершенно в соответствии с традицией жанра, идущей ещё из семнадцатого века, Галич выпустил на сцену ленинградского шалмана персонажи из всех классов советского общества. И всё это нынешнее "дно" - от спившегося работяги до "действительного члена" КПСС заговорило, запело... Когда эта поэма появилась, сразу стало ясно, что очень многие песни Галича к ней естественно примыкают. И "Генеральская дочь" из "Караганды", и напуганные маляры со всезнающим истопником, и солдат из "Вальса посвящённого уставу караульной службы", и бывший зек из "Облаков", и палач из "Заклинания", и Зощенко, и Ахматова и Блок, и Мандельштам, и незадачливый муж Парамоновой... И Галич действительно хотел поставить в Париже этот грандиозный мюзикл! Хотел в нём играть сам, а Шагиняна пригласить сорежиссёром, да и на несколько ролей сразу, и Некрасова тоже — он ведь бывший актёр!. Мне планировалась роль чёрта. Об этом будущем спектакле он не раз говорил, всё собирался сесть за "сценарий"...
Есть, оказывается, перевод Александра Щербакова обеих Алис Кэролла. - Переводы Шмакова из Кавафиса — не редактированные ИБ. Они странные и взяты в странном месте [Геннадий Трифонов. Геннадий Шмаков. Запоздалая попытка портрета // Квир, #30-31, январь-февраль 2006].
ДЕКАБРЬ 1903
Не смею я сказать, как хороши
Твои глаза, и волосы, и кожа.
Любовь молчит. Хотя б на дне души
Пускай живет лицо твое. Ну, что же,
Пускай хоть голос твой звучит в ушах.
Сентябрь в цвету... И памяти кипенье
Сквозит во всех набросках и стихах,
И в каждой строчке,
каждом предложенье.
ПОЛЧАСА
Я не владел тобой и вряд ли овладею...
Случайный бар, знакомство и вино.
И это все. Я, право, сожалею,
Что видеться нам больше не дано.
Но как чудесно, что воображенье,
Живя в душе избранников искусств,
Порой такое дарит наслажденье,
Такую остроту и свежесть чувств,
Что я вчера в распивочной дешевой,
Где хмель, густея, закипал в крови,
Тянул и мямлил, но, на все готовый.
Сходил с ума и бредил от любви.
Ты понял все... - не в этом дело!
Ведь полчаса, украдкой, словно тать,
Я видел губы, видел твое тело.
Дарованную
встречей благодать.
КОГДА-ТО...
Опять хлопочешь ты, воспоминанье,
Хоть красок нет, и стерты все названья
За давностью тех юношеских лет...
Жасминной кожи жар, рубашка спит на стуле
Когда мы встретились? Как будто бы в июле,
Но глаз твоих совсем не помню... Нет,
Помню - два сапфира, синий цвет.
С ДЕВЯТИ ЧАСОВ
Полпервого. Как время утекает!
Я в девять лампу засветил, к столу
Присев поближе. Как-то не читалось.
Поговорить бы! С кем тут поболтаешь.
Когда, как сыч, один сидишь в дому.
Да, ровно в девять лампу засветил я,
И ровно в девять сам я, молодой,
К себе пришел - беспечный, узкобедрый,
И душный аромат меблирашек,
Умерших шашней - дерзких и запретных!
Ворвался в комнату, поплыли пред глазами
Пустые улицы, где никогда я не был,
Кафе, театры, толчея, машины,
Где я бывал - с тобой, а может, нет.
И тело юное мое впотьмах качалось,
И тут печаль свой ларчик отомкнула,
И поползли семейные размолвки,
Разлуки, похороны - и над всеми
Любимых лица мертвые неслись...
Полпервого. Как пробежало время!
Полпервого. Как убежала жизнь! - Письма Бродского о переводах из Кавафиса:
- Похождения Хажди Бабы Джеймса Мортиера в переводе Осипа Сенковского.
- Илья Варшавский. Молекулярное кафе.
- Григорий Свирский. На лобном месте.
Sunday, November 15, 2009
курант
Labels:
cookies,
knygos kiekviena diena
Subscribe to:
Post Comments (Atom)
No comments:
Post a Comment